Приветствую Вас Гость!
У природы нет плохой погоды
Каталог статей
Новые события
| С праздником 8-е Марта!!! (3) |
Alex272
08.03.2025| С Новым, 2025! (2) |
Selena
31.12.2024| Снова о мельнице братьев Парамоновых (2) |
Selena
15.12.2024| Не было, не было, ... и вот, ОПЯТЬ!(Посвящается Селене))))) (2) |
Alex272
03.08.2024Новые добавления в фотоальбом
| Еще один кирпич с клеймом (1) |
Selena
28.03.2025| Кирпич с клеймом "М" (3) |
rumarolog
05.10.2024| Старая вывеска. (0) |
Selena
09.08.2024| Окрестности Ростова-на-Дону. (2) |
Selena
08.08.2024| Трамвайная табличка (3) |
Selena
24.07.2024| Зерноградский районный Дом культуры (0) |
Selena
08.07.2024| Бочеев Владимир Александрович (0) |
Alex272
20.05.2024| Кафе "Чашка чая" (6) |
mimalstudio9917
31.12.2023Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Форма входа
Поиск
Картинная галерея
Записная книжка
Полистать...
Новая запись:
| Перевод книги с русского на русский. 1907 год, История Покровской церкви (1) | |
Alex272
04.01.2023Последние комментарии (статьи, фото, события)
Сабина Шпильрейн - мифологема холодной войны и не более того... ми
pletmash
12.06.2025
Пожалуйста прочитайте эту научную работу по ссылке:
Горохов
Горохов
pletmash
12.06.2025
Ну, в таком случае мне повезло. Я пользуюсь только яндексом. Иначе
Alex272
02.06.2025
Спасибо за статью! Проблем с картой в яндексе море, не говоря уже
roberrirpg
02.06.2025
Спасибо, Сергей, но пусть уж они сами. Да я и не представляю как т
Alex272
02.06.2025
В Яндексе, как и в Википедии, много неточностей, но их можно отред
voloshkinsergei
02.06.2025
Уважаемый Автор! Я уже писал в своём комментарии под своим же мате
Alex272
01.06.2025
НУ ОТЧЕГО ЖЕ НЕ В ТЕМУ? ЛЮБЫЕ ДОПОЛНЕНИЯ К ИНФОРМАЦИИ ЛИШЬ УЛУЧШАЮ
Alex272
01.06.2025
Не совсем в тему, просто маленькое дополнение к фразе "с угла
voloshkinsergei
30.05.2025
Да, спасибо, я читал этот материал. Там не всё бесспорно, но с гла
Alex272
30.05.2025
Статьи, очерки, зарисовки
| Статьи » История Донского края » Люди, известные и не очень. |
При использовании материалов сайта активная гиперссылка обязательна.
Сабина Шпильрейн, К.Г. Юнг и З. Фрейд в Ростове на Дону вместе жили и дружили, но не очень в это верится...
| УДК 5.6.1. Некорректность адреса установки мемориальной доски Сабине Шпильрейн на доме 83(97) по ул. Пушкинской в городе Ростове-на-Дону. Горохов Владимир Михайлович. Независимый исследователь. г. Ростов-на-Дону. Россия. starj-gorokh@mail.ru Аннотация: Исследуется соответствие адреса установки мемориальной доски Сабине Шпильрейн на доме 83 по ул. Пушкинской в г. Ростове-на-Дону архивным материалам о месте её фактического проживания. Выясняется правильность её основных биографических данных, указанных на мемориальной доске. Исследуется наличие заслуг перед Отечеством и городом К.Г. Юнга, З. Фрейда и Сабины Шпильрейн, имена которых указаны на мемориальной доске. Делается вывод, что комплекс информации «Сабина Шпильрейн» есть мифологема психологической войны «объединённого запада» против славянских народов. Ключевые слова: Первая Мировая война, Фашистская Германия, гитлеровская Агрессия против Советского Союза, Великая Отечественная война, психологическая война, психоанализ, Сабина Шпильрейн, Карл Густав Юнг, Зигмунд Фрейд, Адольф Гитлер, Змиевская балка, холокост, воззвание к евреям, юденрат, еврейский совет старейшин, 11 августа 1942 г., троцкисты, сообщники гитлеровской Германии, Катынский расстрел, Нюрнбергский процесс, Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская дом 83, музей, мифологема холодной войны, оккупация, геноцид славян. Incorrect address for installing a memorial plaque to Sabina Shpilrein at 83 (97) on ul. Pushkinskaya in the city of Rostov-on-Don. Gorokhov Vladimir Mikhailovich. Independent researcher. Rostov-on-Don. Russia. starj-gorokh@mail.ru Abstract: The correspondence of the address of the memorial plaque to Sabina Shpilrein at 83 on ul. Pushkinskaya in Rostov-on-Don archival materials about the place of her actual residence. It turns out the correctness of her main biographical data indicated on the plaque. The presence of merits to the Fatherland and the city of K.G. Jung, Z. Freud and Sabina Spielrein, whose names are indicated on the memorial plaque. It is concluded that the information complex "Sabina Spielrein" is a mythology of the psychological war of the "united west" against the Slavic peoples. Keywords: World War I, Fascist Germany, Hitler's Aggression against the Soviet Union, Great Patriotic War, psychological war, psychoanalysis, Sabina Spielrein, Karl Gustav Jung, Sigmund Freud, Adolf Hitler, Zmievskaya Balka, Holocaust, appeal to the Jews, Judenrat, Jewish Council of Elders, August 11, 1942, Trotskyists, accomplices of Nazi Germany, Katyn execution, Nuremberg trial, Rostov-on-Don, st. Pushkin house 83, museum, mythology of the Cold War, occupation, genocide of the Slavs. В городской среде мемориальные доски выполняют важнейшую роль коллективной памяти городского сообщества. Зафиксированная на досках информация о важнейших исторических событиях или о выдающихся лицах, географически привязана к месту событий, месту деятельности или месту проживания меморализируемых лиц. Для мемориализации выдающихся личностей требуется официальное признание их заслуг в общественной, политической, государственной или трудовой деятельности, военных заслуг, высочайших достижений в науке, искусстве, культуре, спорте и т.д. В г. Ростове-на-Дону на доме № 83 по ул. Пушкинской установлена мемориальная доска Сабине Шпильрейн (Далее «Мемориальная доска С. Шпильрейн» или «Мемориальная доска»), на которой написано: «В этом доме жила знаменитая ученица К.Г. Юнга и З. Фройда психоаналитик Сабина Шпильрейн 1885-1942 г.г.» [1, 38]. Фактически на Мемориальной доске увековечена память трёх человек: К.Г. Юнга, З. Фройда и Сабины Шпильрейн. Настоящее имя женщины, память о которой увековечена на Мемориальной доске не «Сабина Шпильрейн», а «Шейвэ Мошкович», в замужестве «Шейвэ Шефтель» [2, 2]. В настоящей научной работе эта женщина указывается «Шейвэ». Вопрос об обоснованности мемориализации Шейвэ и о некорректности адреса установки Мемориальной доски ставился многими историками и общественными организациями г. Ростова-на-Дону. Так 15.12.2023 г. Автономная некоммерческая организация «Союз десантников и спецназовцев «ДОН», ОГРН 1226100026591, г. Ростов-на-Дону, обратилось в Министерство культуры Ростовской области с «Запросом об обоснованности мемориализации в г. Ростове-на-Дону жительницы Варшавы Сабины Шпильрейн (Шейвэ Нафтулевны Мошкович / Зильперрайн / Шефтель)» [3]. На указанный запрос Управление культуры г. Ростова-на-Дону сообщило, что постановление об установке Мемориальной доски С. Шпильрейн №2163 от 16.10.2002 г. было принято мэром г. Ростова-на-Дону на основании Решения №45 от 25 сентября 2002 г. городской межведомственной комиссии по наименованиям улиц, площадей и других общественно-значимых мест (Далее Комиссия) [4]. Ходатайство об установки Мемориальной доски С. Шпильрейн заявил Южно-Российский гуманитарный институт (Далее ЮРГИ). К ответу Управления культуры были приложены копии документов 45-го заседания Комиссии, на котором было принято решение об установке Мемориальной доски С. Шпильрейн [там же]. В числе предоставленных копий документов были четыре листа (страницы) относящиеся к вопросу о мемориализации Шейвэ: один рукописный лист (далее Рукописный лист) и три машинописных листа (Далее «Три машинописных листа»). Документы, которые бы подтвердили проживание Шейвэ в доме 83 по ул. Пушкинской, в материалах Комиссии нет. Ходатайства ЮРГИ среди предоставленных копий документов также нет. На запрос в ЮРГИ получен ответ, что у них на 2024 г. на архивном хранении Заявление об установке Мемориальной доски С. Шпильрейн отсутствует. В феврале 2025 г. сотрудники Комиссии подтвердили, что иных документов, касаемых установки Мемориальной доски С. Шпильрейн, кроме указанных четырёх листов в материалах 45-го заседания Комиссии нет. Таким образом, в указанных материалах нет документов, которые бы подтвердили обоснованность установки Мемориальной доски С. Шпильрейн на доме 83 по ул. Пушкинской. Материалы заседания комиссии подробно изучены ниже. роводятся исследования с целью выяснения фактического места проживания Шейвэ в г. Ростове-на-Дону. Биография Шейвэ наиболее полно описана в монографии Рихебехер С. «Сабина Шпильрейн. Биография», 416 страниц [5]. (Далее «Официальная биография Шейвэ»). Наибольший объём материалов о Шейвэ содержится в книге Лотан Г.Ц. и Шпильрайн В. «За кулисами психоанализа». Санкт-Петербург. 2023 г., 584 страницы [1]. В сборнике содержатся дневники и письма Шейвэ, ранее не публиковавшиеся и не исследованные историками. Издание снабжено справочным аппаратом и научными комментариями. (Далее «Сборник материалов о Шейвэ»). Из множества научных статей о «психоаналитике Сабине Шпильрейн» в качестве приоритетной выбрана научная работа ростовского учёного доктора педагогических наук профессора Бермус А.Г. «Шпильрейн Сабина Николаевна: данные биографии» [2]. Также исследуется дореволюционная газета «Приазовский край», выпускавшаяся в г. Ростове-на-Дону [6]. Прежде всего, следует определить настоящие фамилию, имя и отчество женщины, память о которой увековечена на Мемориальной доске. На Мемориальной доске указана фамилия «Шпильрейн». Однако это вымышленная фамилия отца Шейвэ, работавшего в г. Ростове-на-Дону некоторое время агентом европейских торговых сетей [5, 18]. Многие исследователи указывают, что отца Шейвэ звали «Нафтулий Мойшевич» [1, 47]. В «книге для записки родившихся евреев на 1885 год» имя отца указано «Нафтель», а фамилия «Мошкович» [1, 7]. Таким образом, полное имя отца Шейвэ – «Нафтель Мойшевич Мошкович». (Далее отец Шейвэ будет называться «Нафтель Мошкович»). Следовательно, настоящая фамилия Шейвэ при её рождении также «Мошкович». Указанное на Мемориальной доске имя «Сабина» – это детское ласкательное имя, которым Шейвэ называли её близкие родственники и её подруги [1, 532]. «…её имя и отчество «Сабина Николаевна» есть результат русификации идишского имени «Шейвэ Нафтульевна» [2, 4]. Социальный статус Нафтель Мошкович на дату рождения Шейвэ – варшавский житель, «торговый агент Варшавской фирмы, торгующей минеральными удобрениями» [5, 18]. Отец Шейвэ, проживая некоторое время в г. Ростове-на-Дону, представлялся под вымышленной фамилией «Шпильрейн», под вымышленным именем «Николай», под вымышленным отчеством «Аркадьевич», и выдавал себя за сына купца первой гильдии. Это было выявлено: «Слова 1 гильдии купеческий сын Николай написаны по ошибке, и должно быть «Варшавский житель Нафтель Мошкович» [1, 7]. Род занятий Нафтель Мошкович указан и как «торговля удобрениями? и как торговля зерновыми», на чём он «наживает состояние» [5, 19]. Таким образом, полное имя Сабины Шпильрейн на дату рождения «Шейвэ Нафтельевна Мошкович». В официальных документах швейцарской клиники в Бургхёльцли в г. Берн (Швейцария), где Шейвэ, страдавшая психической болезнью, была на лечении в 1904 г., её фамилия указана как «Зильперрайн» [5, фотография №5]. По мужу с 1912 г. о на значится как Шефтель [5, 165]. Однако считать указанное полное имя и указанные фамилии подлинными нельзя, так как комплекс информации «Сабина Шпильрейн» есть мифологема «холодной войны» объединённого запада против Советского Союза (в настоящее время против России), что подробно исследовано ниже. Поскольку подлинное имя этой женщины до настоящего времени неизвестно, автор называет её в этой научной работе «Шейвэ». Установить настоящую фамилию Шейвэ возможно по материалам уголовных дел в отношении трёх её братьев, которые были осуждены «за шпионаж и участие в контрреволюционной организации», и расстрелянных за это [5, 380]. Также можно установить подлинную фамилию Шейвэ возможно по материалам уголовных дел в отношении её отца, находившегося длительное время под стражей по подозрению в шпионаже [5, 271], по материалам проверочного дела в отношении Шейвэ и её мужа, подозреваемых в принадлежности к террористической троцкистской организации, а также по следственным материалам в отношении двух её дочерей, пособниц гитлеровцев в период оккупации [1, 552]. Однако приговоры и постановления следственных органов в отношение Шейвэ и её близких родственников для изучения не доступны. В 1915 г. Шейвэ привлекалась к суду в Швейцарии [1, 80-81]. Решение (возможно приговор) швейцарского суда содержит настоящее имя и фамилию Шейвэ, однако это решение для исследования не доступно. Таким образом, имя и фамилия «Сабина Шпильрейн», написанные на Мемориальной доске, не корректны. В документах Комиссии, в Официальной биографии и в Сборнике материалов о Шейвэ нет ни одного документа, подтверждающего проживание Шейвэ в доме 83 по ул. Пушкинской, на котором установлена Мемориальная доска. Нет также документов, в которых был бы указан фактический адрес её проживания в г. Ростове-на-Дону. Описание местоположений объектов в Официальной биографии Шейвэ, в Сборнике Материалов о Шейвэ и в других источниках полностью исключает предположение, что Шейвэ якобы проживала в доме 83 на ул. Пушкинской. В Официальной биографии указано, что Шейвэ посещала школу, которая располагалась напротив дома, в котором она жила. Для посещения школы Шейвэ достаточно было лишь перейти улицу: когда Шейвэ 12 сентября 1896 г. первый раз пошла в первый класс школы, её отец от подъезда своего дома мог видеть, как Шейвэ заходила в дверь школы [5, 31]. Напротив и несколько западнее (ближе к Будёновскому проспекту) дома 83 по ул. Пушкинской располагалась ростовская Екатерининская женская гимназия. Однако пойти в 1896 (шестом) г. в первый класс гимназии (с учётом приготовительного класса с 1895 г.) из дома 83 по ул. Пушкинской Шейвэ не могла, поскольку этот дом ещё не был построен. Дом 83, по прежней нумерации дом 97, по ул. Пушкинская был построен только в 1897 (седьмого) г. Этот год постройки указан на фасаде дома 83 по ул. Пушкинской. Таким образом, взаимное расположение объектов - дома, в котором проживала семья Шейвэ, из которого она посещала школу, и здания её школы не совпадает с взаимным расположением гимназии и дома 83 на ул. Пушкинской, так как дома 83 по ул. Пушкинской в 1896 г. не существовало. По этому признаку следует сделать самостоятельный вывод, что Шейвэ не могла проживать в доме 83 по ул. Пушкинской. Описание фасада школы, которую посещала Шейвэ, не совпадает фасадом здания Екатерининский женской гимназии на ул. Пушкинской г. Ростова-на-Дону. В Официальной биографии указано, что когда Шейвэ 12 сентября 1896 г. первый раз пошла в первый класс школы, то отец показал ей дверь в школу. «Папа показал мне дверь, через которую я должна пройти, и вышел сам, чтобы видеть, как я вхожу». [5, 31]. Для исследования доступны фотографии 1897 г. участка ул. Пушкинской около здания Екатерининской женской гимназии [7]. На фотографии здания гимназии один хорошо видимый парадный вход со стороны ул. Пушкинской. Если бы Шейвэ шла в Екатерининскую женскую гимназию в г. Ростове-на-Дону, то указывать дверь, через которую нужно пройти, не было бы необходимости: эта дверь (точнее парадный вход), со стороны ул. Пушкинской была единственной и хорошо видимой. Следовательно, учебное заведение, в котором училась Шейвэ с 1896 г. (с учётом приготовительного класса с 1895 г.) по 1904 г. располагалось в здании со многими дверями, одна из которых вела в школу. И это была не Екатерининская женская гимназия в г. Ростове-на-Дону на ул. Пушкинской, а некое другое учебное заведение. В Официальной биографии указано, что Шейвэ не меняла место учёбы в школьные годы, её отметки лучшие во всём классе. «Она действительно становится отличницей, и каждый раз переводится без экзаменов и с золотой медалью – высшей наградой – в следующий класс» [5, 32]. Однако в России в гимназиях не было принято награждать отличников золотой медалью каждый год при их переходе в очередной класс. Следовательно, Шейвэ училась не в ростовской Екатерининской женской гимназии на ул. Пушкинской, а в некоей другой школе, где золотые медали выдавались каждой отличнице каждый год при переводе в следующий класс. Шейвэ не могла учиться в гимназии, поскольку она, по мнению авторитетных врачей, страдала детским слабоумием, а с подросткового возраста шизофренией параноидального типа [1, 16]. Следовательно, Шейвэ посещала учебное заведение для детей, страдающих психическими расстройствами, а не гимназию. Ни один исследователь не представил документ, доказывающий, что Шейвэ обучалась в Екатерининской женской гимназии г. Ростова-на-Дону. Некоторые исследователи сделали вывод, что Шейвэ не могла учиться в Екатерининской женской гимназии на ул. Пушкинской г. Ростова-на-Дону, и предполагают, что она училась в Екатерининской женской гимназии в г. Нахичевань [1, 46]. Если этот вывод правильный, то Шейвэ не могла проживать в доме 83 по ул. Пушкинской, так как г. Нахичевань находится очень далеко от ул. Пушкинской. Следовательно, дом, в котором жила семья Шпильрейн находилась не на ул. Пушкинской напротив ростовской Екатерининской женской гимназии, а на другой улице, напротив некоей другой школы. Из Сборника материалов о Шейвэ следует, что её отец Нафтель Мошкович, проживая в Ростове, приобрёл участок под застройку в 1897 г., на котором и построил просторный трёхэтажный дом со многими комнатами. Закладка дома на стадии котлована была проведена в воскресенье 4 мая 1897 (седьмого) г. [1, 132]. По мнению инженеров-строителей и архитекторов, на постройку и заселение большого трёхэтажного дома, в те годы потребовалось бы не менее трёх лет. Следовательно, дом, в котором Шейвэ жила в период её учёбы в школе был построен примерно в 1900 г., и это не дом 83 по ул. Пушкинская, который был построен в 1897 г. В доме, где жила Шейвэ, было «центральное отопление» [1, 265]. Однако дом 83 по ул. Пушкинской имел печное отопление углем. Топки печей находились в подвальном помещении (цокольный этаж). Это печное отопление фрагментарно сохранилось до настоящего времени. Переход на центральное отопление в доме 83 по ул. Пушкинской был выполнен после Великой Отечественной войны. Следовательно, по этому признаку семья Нафтель Мошкович жила не в доме 83 по ул. Пушкинской, а в другом месте. Следует иметь в виду, что в письме №19 от 15 февраля 1920 г. указано, что из-за «бездействия центрального отопления» хозяева вынуждены «топить печку» [там же]. Тут следует понимать, что они установили временную переносную печку-буржуйку в своей комнате и топят её. У хозяев дома 83 по ул. Пушкинской на начало Первой мировой войны (1914 г.) было три взрослых дочери [8, 44-45]. В то время как в семье Нафтель Мошкович на начало Первой мировой войны была одна взрослая дочь и три взрослых сына. Вторая дочь Эмилия умерла в возрасте 6 лет в 1901 г. По этому признаку также можно определить, что в доме 83 по ул. Пушкинской проживала не семья Нафтель Мошкович, а другая семья, с другим составом детей. В доме 83 по ул. Пушкинской размещалось Бельгийское консульство, которое возглавлял французский гражданин Карл Мишель. В этом же доме квартировал турецкий консул Дервиш Акис-Бей. Другие квартиранты также были люди солидные и уважаемые: присяжные поверенные, инженеры, коммерсанты [9, 44]. В то время как в трёхэтажном доме, где жила семья Нафтель Шпильрейн первый этаж арендовал армянин, а верхние два этажа занимала семья Нафтель Мошкович [5, 30-31]. Таким образом, и по этому признаку доказывается, что в доме 83(97) по ул. Пушкинской семья Нафтель Мошкович не проживала. После революции владельцы дома 83 по ул. Пушкинской были выселены в «комнатушку под парадной лестницей»: «После установления советской власти в Ростове в начале 20-х годов проведена национализация жилых домов. Владельцы дома 83(97) по ул. Пушкинской были выселены в комнатушку под парадной лестницей» [8, 44]. В то время как семья Нафтель Мошкович после национализации их дома сохранила за собой лучшие помещения дома. Нафтель Мошкович пишет Шейвэ: «живём пока в своей прежней квартире, занимаем с мамой нашу спальню, в которой теперь и столовую, и кухню, и гостиную свою устроили» [1, 265]. Про младшего сына он пишет в этом же письме следующее: «Миля с женой живут в комнате с балконом на улицу, там же ночует прислуга со своим ребёнком» [1, 265]. Таким образом, Нафтель Мошкович после национализации его дома вместе с женой, а также его сын с невесткой и прислугой, жили в бывшем своём доме (квартире), а не «в комнатушке под парадной лестницей». Это также опровергает предположение, что якобы Шейвэ проживала в доме 83 по ул. Пушкинской. Не совпадает продолжительность жизни владельцев дома 83 по ул. Пушкинской и продолжительность жизни родителей Шейвэ. Хозяева дома 83 по ул. Пушкинской вместе дожили до начала Второй Мировой войны: «В положении отверженных встретили супруги старость и умерли незадолго до начала второй мировой войны» [9, 44] В то время как родители Шейвэ вместе не дожили до начала второй мировой войны. Мама Шейвэ умерла в 1922 г. [1, 30]. Отец уезжал в Москву, где работал большим начальником, ездил за границу, то есть не был «отверженным» [5, 236]. По этому признаку также опровергается предположение о проживании семьи Нафтель Шпильрейн в доме 83 по ул. Пушкинской. Доказательства того, что Шейвэ не проживала в доме 83 по ул. Пушкинской можно найти в открытой дореволюционной печати. В Официальной биографии указано, что брат Шейвэ подросток-гимназист Исаак вступил в экстремистскую организацию. В 1907 г. его якобы задержала полиция, при этом Исаак якобы пытался застрелиться (якобы попытка самоубийства), и якобы ранил себя в лицо (в рот), якобы причинив себе значительные увечья - разворотил левую скулу [1, 107]. В Сборнике материалов о Шейвэ указано: «брат Исаак стал членом террористической Социалистической революционной партии. В доме Шпильрейнов произошёл обыск, были найдены революционные листовки, и Исак в отчаянии выстрелил себе в рот, но ранение оказалось не опасным для жизни» [там же]. Эта информация повторяется во многих публикациях о Шейвэ. При этом ни кто из авторов не даёт ссылку о происхождении этих материалов. Автор смог отыскать источник – статью в местной дореволюционной газете «Приазовский край» от 21 апреля 1907 г. №105, где на 2-й странице в разделе «Хроника» описывается случай обыска квартиры господина Шпильрейн, обнаружении 6 запрещённых изданий и ранения при задержании 15-летнего гимназиста Оскара Шпильрейн, сына владельца квартиры. Указанный номер дореволюционной газеты хранится в Донской публичной библиотеке г. Ростова-на-Дону. Статья содержит следующую информацию: «19 апреля, в 6 ч. утра, в квартиру г. Шпильрейна (Пушкинская 97) явилась полиция и, разбудив владельца, просила указать комнату, занимаемую его 15-летним сыном Оскаром Шпильрейном. Войдя в комнату и не найдя в ней Оскара, явившиеся стали производить в ней обыск, причём было обнаружено 6 печатных изданий нелегального происхождения. Не производя дальнейшего обыска, явившиеся спустились во двор и направились к домовой конторе г. Шпильрейна, помещающейся в глубине двора. Контора была немедленно оцеплена городовыми, после чего один из городовых подойдя к двери, стал стучаться. Через несколько минут открылась форточка конторы и в ней в одном нижнем белье показался юноша. На предложение открыть двери, он закричал: «А, вы пришли арестовать меня!». Вслед за этим раздался револьверный выстрел и падение на пол тела. По другой версии дело было так. Узнав о предстоящем немедленно обыске, Оскар Шпильрейн стал разряжать имевшийся у него револьвер, чтобы этим отклонить всякое подозрение в желании оказать властям вооруженное сопротивление; в поспешности юноша случайно надавил собачку револьвера и грянул выстрел. Тогда Оскар Шпильрейн растерялся, в его голове мелькнула мысль, что этот выстрел сочтут за выстрел в приближавшихся, что ему, Шпильрейну, грозит тяжелая кара – и в отчаянии гимназист произвёл выстрел в себя. Чины, производившие обыск, заподозрив, что стрельба производится в них, отступили. Вскоре двери конторы были вскрыты и вошедшим в комнату представился лежащим в луже крови 15-летний Оскар. Немедленно по телефону была вызвана врачебная помощь и прибывшие врачи Дубров, Мерейнес и Царуков оказали раненному первоначальную помощь, после которой он был отправлен в еврейскую больницу. Между прочим, передавали, что Оскар Шпильрейн ночевал в злополучную ночь в конторе совершенно случайно. Принадлежал ли револьвер ему или кому-либо из служащих в конторе, где иногда хранятся денежные суммы, не выяснено. 20 апреля наш сотрудник посетил еврейскую больницу, где находился больной и узнал, что он выстрелил себе прямо в рот, причём пуля, вследствие значительного расстояния от рта револьвера в момент прицела, не причинила обычного в таких случаях ужасающего действия: вышибив два зуба в нижней челюсти и раздробив левую часть скулы, она задержалась внутри. Консультация из врачей Парийского, Мерейнеса и др., высказалась в том смысле, что в операции в данный момент производить нельзя, пока поражённое место окончательно не будет очищено и прекращено кровотечение; пулю возможно будет извлечь только при помощи применения рентгеновских лучей. Оскар Шпильрейн находится в полном сознании. Оскар – 15-летний мальчик, воспитанник V класса местной классической гимназии. По отзывам близко знакомых лиц, он прилежный ученик, начитанный, но болезненный и в высшей степени нервный субъект. В прошлом году его возили заграницу для лечения от неврастении и теперь, до последнего времени, он не переставал посещать лечебницу доктора Рындзюна, который отзывается о нём, как о несомненно истеричном больном [6, 2]. В газетной статье указано имя гимназиста – «Оскар». Однако у Шейвэ не было братьев с таким именем. Искажение имени подростка-гимназиста в официальной хронике было не возможно, так как он находился в доме своих родителей, которые в присутствии полиции и врачей подтвердили его имя. Его личность установила полиция. В еврейской больнице, где он находился на лечении после ранения и в гимназии, где он был учеником, также подтвердили его имя – Оскар. Корреспондент газеты, посетивший еврейскую больницу, где лечился раненный гимназист-подросток, также получил подтверждение, что его зовут Оскар [там же]. К тому же Исаак, брат Шейвэ, в 1906 – 1909 гг. постоянно жил в Европе, учился в Гейдельберге, Лейпциге, Берлине и в Бреслау [1, 109], поэтому быть на месте описываемых в газетной статье событий в 1907 г. не мог ни при каких обстоятельствах. Характер ранения показывает, что выстрел в Оскара был произведён с дальнего расстояния в момент, когда Оскар целился, вытянув правую руку с пистолетом в сторону полицейского, который ответным огнём и ранил Оскара. Вне всякого сомнения «прицеливание с дальнего расстояния» не возможно, если совершается самоубийство из револьвера. Если бы Оскар стрелял сам себе в рот или в подбородочный треугольник, то в этом случае дульный срез револьвера был бы на расстоянии не более 10 сантиметров от щеки (подбородка), и потому пуля обладала бы большой энергией и не «застряла бы в скуле», а убила бы юношу. После такого происшествия, связанного со стрельбой в полицейских, вне всякого сомнения, Оскар Шпильрейн, о котором идёт речь в статье, должен был быть привлечён к уголовной ответственности, и неотвратимо осужден на длительный срок лишения свободы. Упоминания об этой судимости у Исаака, брата Шейвэ, в биографии нет. Также в описании Исаака, брата Шейвэ, не указаны признаки того, что он был ранен в лицо и что у него было увечье лица – разворочена левая скула. На фотографиях Исаака нет внешних признаков увечий лица от описанного ранения [1, 108]. К тому же Оскар Шпильрейн был истеричным больным и даже лечился по этому поводу в Европе [6, 2]. В то время как Исаак окончил университет, защитил диссертацию и был выдающимся учёным, что, конечно же, несовместимо с психической болезнью. Таким образом, Оскар Шпильрейн, учинивший стрельбу 19 апреля 1907 г. в доме 83 по ул. Пушкинской, и Исаак Мошкович (брат Шейвэ) – разные лица. Следовательно, в доме 83 по ул. Пушкинской проживала не семья Шейвэ, а другая семья, где был подросток-гимназист по имени Оскар, а не Исаак. Из содержания указанной газетной статьи делается самостоятельный вывод, что к Шейвэ и к семье Нафтель Мошкович описанный в газете «Приазовский край» случай со стрельбой при задержании подростка-гимназиста по подозрению в террористической деятельности не имеет отношения. Следовательно, в доме 83 по ул. Пушкинской жила не семья Шейвэ, а другая семья. Поскольку документов, подтверждающих место проживания Шейвэ в г. Ростова-на-Дону до её отъезда в 1904 г. в Европу на лечение в связи с тяжёлым психическим расстройством нет, определить место проживания Шейвэ возможно по информации из её дневников и писем [1, 116-554]. Мама Шейвэ в своих письмах, указывает место своих прогулок: ул. Московская и ул. Шаумяна, на участке от пер. Соборного до пер. Газетного, то есть вблизи перекрёстка ул. Московская и переулка Семашко. В тот период мама Шейвэ тяжело болела. Свидетельством врача Цейтлина от 1918 г., подтверждается, что у мамы Шейвэ «тяжелая форма мочекаменного диатеза, распространённый артериосклероз и кардиосклероз с перерождением сердечной мышцы и частыми приступами грудной жабы…» [1, 386-387]. Указанное тяжкое заболевание не позволяло маме Шейвэ далеко отходить от дома во время прогулок. Следовательно, дом семьи Шейвэ находилась вблизи перекрёстка ул. Московская и переулка Семашко, а это далеко от дома 83 по ул. Пушкинской. Ф. Шефтель, муж Шейвэ, после революции и гражданской войны жил на ул. Дмитриевской (в н.в. ул. Шаумяна), дом 33, кв.3. [1, 488]. Мама Шейвэ указывает, что живёт рядом с ним. Дом 33 по ул. Дмитриевской (Шаумяна) находится вблизи перекрёстка улиц Московской и переулка Семашко, и далеко от дома 83 по ул. Пушкинской. В письмах указано, что брат Эмиль, отправлялся в гимназию, которая располагалась на проспекте Таганрогском (в настоящее время проспект Будёновский), на трамвае [1, 320]. Если бы Эмиль жил в доме 83 по ул. Пушкинской, то ему не надо было пользоваться трамваем, так как от дома 83 по ул. Пушкинской можно было добраться до гимназии пешком за 10 минут. Поскольку Эмиль жил с родителями вблизи перекрёстка ул. Московской и пер. Семашко, то ему необходимо было ехать до гимназии на трамвае от остановки «Центральный рынок». Таким образом, место проживания Шейвэ в г. Ростове-на-Дону до её отъезда в 1904 г. на лечение в Европу находилось в старом центре Ростова-на-Дону, вблизи перекрёстка современных ул. Московской и пер. Семашко, а не на ул. Пушкинской в доме 83. Причиной искажения информации о месте проживания Шейвэ стала ошибка составителей мифологемы «Сабина Шпильрейн», посчитавших, что указанная статья в газете Приазовский край описывала ситуацию о семье Нафтель Мошкович, что и повлекло в дальнейшем некорректность адреса установки Мемориальной доски С. Шпильрейн на доме 83 по ул. Пушкинской. Некоторые биографы утверждают, что якобы Шейвэ в 1923 г. возвратилась в Россию, менее года проживала в г. Москве, а затем, с 1924 г. по август 1942 г. она якобы снова жила в г. Ростове-на-Дону. Однако это не подтверждается архивными документами. «Едва ли полная биография Сабины Шпильрейн будет когда-нибудь написана – свидетельства о долгих периодах ее жизни во второй половине 20-ых и 30-ых гг. слишком неопределенны, поверхностны и недостоверны» [2, 16]. Ни каких архивных документов о проживании Шейвэ в г. Ростове-на-Дону с 1925 г. до начала Великой Отечественной войны комиссии предоставлено не было [4]. Предварительный вывод: ни Шейвэ, ни её родители никогда не проживали в доме 83 по ул. Пушкинской в г. Ростове-на-Дону. Этот дом не был построен её отцом, варшавским жителем Нафтель Мошкович, и не принадлежал родителям Шейвэ. Ошибка установки Мемориальной доски на доме 83 по ул. Пушкинской возникла из-за того, что составители мифологемы «Сабина Шпильрейн» воспользовались публикацией в дореволюционной газете «Приазовский край» №105 за 1907 г. [6.2], не проверили при этом должным образом изложенную в ней информацию. Дата и место рождения Шейвэ на Мемориальной доске и в различных публикациях указаны как «1885 г., г. Ростов-на-Дону», при этом даётся ссылка на запись в Метрической книге еврейской общины г. Ростова-на-Дону [1, 7]. Однако эта запись имеет поздние исправления, поэтому считать её корректной невозможно. Французский психолог Гаррабе Ж. в научной работе ‹‹История шизофрении›› указал, что Шейвэ родилась в 1885 г. в г. Одессе в богатой еврейской семье, там же она провела своё детство и школьные годы, а затем выехала в Цюрих для лечения [10]. Этот вывод следует считать правильным, так как Гаррабе Ф. имел доступ к медицинским архивам европейских психиатрических клиник и установил основные биографические данные Шейвэ на основе архивных документов. При поступлении Шейвэ в психиатрическую клинику в Бургхельцли 9 августа 1904 г. на неё была заведена больничная карта №8793 [5, 72]. Шейвэ провела на лечении в психиатрической клинике в Бургхельцли более девяти месяцев. За это время, конечно же, были определены и вписаны в её больничную карту все биографические данные, даже такие как религиозность: в графе «религия» было указано вероисповедание – «израил». Однако в Официальной биографии нет информации о том, какое место рождения указано в больничной карте Шейвэ [там же]. Следовательно, в больничной карте №8793 место рождения Шейвэ было указано не г. Ростов-на-Дону, как утверждают составители мифологемы «Сабина Шпильрейн», а иное. Это подтверждает вывод Гаррабе Ф. о том, что Шейвэ родилась и выросла в г. Одессе, а не в г. Ростове-на-Дону. Указанный на Мемориальной доске год смерти Шейвэ в 1942 г. документами не подтверждается, опровергается совокупностью доказательств. Предположение, что якобы «между 11 и 14 августа 1942 г. Сабина Шпильрейн и обе её дочери, Рената и Ева Шефтель подобно 27 тысячам ростовским евреям приняли мученическую смерть во время геноцида в Змиёвской балке на северо-западной окраине г. Ростова-на-Дону» [1, 35] построено на двух сомнительных словесных высказываниях: 1. Со слов некоей школьной подруги младшей дочери Шейвэ, которая в 1995 г. сообщила в архив холокоста в Йерусалиме, что ей известно из слухов о том, что Шейвэ и её дочери: «в 1942 г., погибли со всеми евреями, г. Ростов-на-Дону» [5, 285]. 2. Со слов некоей Нины Снетковой, бывшей любовницы мужа Шейвэ, пересказавшей слова некоей неизвестной женщины, бывшей соседки Н. Снетковой, которая якобы сказала, что она якобы «…видела, как большое количество евреев гнали по Садовой улице, главной улице города. Люди стояли на тротуарах и смотрели. Она видела, что в толпе евреев была и Шейвэ. С ней рядом шли Рената и Ева» [там же]. Слухи о расстреле «всех евреев 11 августа 1942 г. в г. Ростове-на-Дону» были распущены по городу в период оккупации. Эти слухи были опровергнуты ещё в 1943 г. расследованием Чрезвычайной государственной комиссии, а также ставшими доступными в настоящее время (2025 г.) архивными материалами [11]. Сразу по оккупации г. Ростова-на-Дону 25 июля 1942 г., в городе был создан Еврейский совет старейшин (далее ЕСС), которому гитлеровцы предоставили одно из лучших зданий города – особняк купца Парамонова на ул. Пушкинской [12]. Население города обвиняло евреев в сотрудничестве с гитлеровцами и относилось к ним очень враждебно [13]. По призыву ЕСС от 4 августа 1942 г. еврейское население прошло регистрацию в ЕСС, а затем по призыву ЕСС явилось 11 августа 1942 г. на сборные пункты для перемещения в безопасного районы проживания [5, 281]. Живущие в центре города евреи со сборных пунктов проследовали в Дом санитарного просвещения (в настоящее время улица Большая Садовая, дом 42) где прошли медицинский осмотр и санитарную обработку под руководством Г. Лурье, руководителя ЕСС и руководителя Дома санитарного просвещения [14]. Затем еврейское население от дома 42 по ул. Большая Садовая, проследовало пешком с вещами до станции погрузки Ростов-Главный (в настоящее время Ростов-Пригородный), откуда выехало эшелонами Вермахта в безопасные районы проживания – страны гитлеровской коалиции [там же]. Николай Туров, переводчик немецкого коменданта города генерал-майора Кеттеля, свидетельствует: «…немецкое правительство намерено переселить их (евреев) на новое место жительство и поэтому они должны явиться в определённый день и час на вокзал для отправки, имея при себе не больше двух чемоданов с вещами. Трудно забыть то ясное, ростовское утро, в которое происходил этот массовый исход еврейского населения. Евреев вывозили на грузовиках, но многие из них предпочитали идти пешком. По главной магистрали города - Садовой улице, - выходящей к вокзалу, длинной лентой тянулись люди, нагруженные тяжёлыми вещами. Евреи тихо шли посередине широкой улицы. Лица их были спокойны: нельзя было прочесть в них ни испуга, ни страха, ни отчаяния. По бокам стояли растерянные горожане. Нигде не было слышно разговоров – стояла напряженная и тягостная тишина». (Стиль сохранён) [12, 182-183]. Как установлено современными исследователями, с главного вокзала г. Ростова-на-Дону, с вокзала Нахичевань-Донская, со станций Разъезд-Темерник и Разъезд-Западный ростовские евреи выехали 11 августа 1942 г. в безопасные районы проживания – в страны гитлеровской коалиции [14]. При подготовке к Нюрнбергскому процессу Международного военного трибунала над главными немецкими военными преступниками в г. Нюрнберг, Германия, советская сторона обвинения собрала обширный материал о геноциде советского народа. При этом эпизод об якобы расстреле всех ростовских евреев 11 августа 1942 г. в Змиевской балке отвергнут, как заведомо ложный слух, распущенный гитлеровскими спецслужбами, и не вошёл в обвинительное заключение [15, 52-55 и 69-70]. Важно и то, что массовые захоронения в Змиёвской балке (Бывшем глиняном карьере), где якобы 11 августа 1942 г. были расстреляны и закопаны все евреи г. Ростова-на-Дону, были сразу же обследованы после окончательного освобождения г. Ростова-на-Дону 14 февраля 1943 г. При этом были выявлены большей частью останки красноармейцев, партизан и подпольщиков [16]. Исполнительный комитет Ростовского городского совета депутатов трудящихся принял постановление от 18 мая 1943 г. об установке памятника на месте массового захоронения пленных красноармейцев, партизан и подпольщиков [17, л.101]. Похоронный трест г. Ростова-на-Дону 25.05.1943 г. на месте массового захоронения установил временный памятник в виде пирамиды со звездой [там же]. В паспорте памятника указано о захоронении в Змиевской балке «12 офицеров и свыше 10 тысяч сержантов и рядовых, а также мирных советских граждан» [18, л.1]. На самом памятнике также было указано число жертв, захороненных в этом месте: «Жертвам немецко-фашистского террора 1942-1943 гг. Расстреляно, отравлено душегубками и заживо зарыто свыше 10 тысяч советских граждан» [там же]. Предположение о том, что якобы в Змиевской балке расстреляны (отравлены) и закопаны «все евреи г. Ростова-на-Дону» строилось на двух основных документах: «Воззвание к еврейскому населению Ростова о явке на сборные пункты для перемещения в безопасные районы проживания» (далее «Воззвание») [13, л.1-1а] и «Акт Чрезвычайной государственной комиссии №1231(237/331) от 23/30 ноября 1943 г.» (далее Акт №1231). [19, л.138-142]. При первом же исследовании выясняется, что подлинник указанного Воззвания с архивного хранения исчез, а на его место подшит новодел (фальшивка), изготовленная в конце декабря 1994 г. Поэтому Воззвание не может быть использовано в качестве доказательства расстрела (отравления) еврейского населения Ростова 11 августа 1942 г. в Змиевской балке [20, л.142]. Акт №1231 содержит множество признаков его фальсификации и не может быть использован в качестве доказательства расстрела (отравления) еврейского населения Ростова 11 августа 1942 г. в Змиевской балке. [21, л.142]. Обследование местности показывает, что в Акте №1231 указаны не места расстрелов и захоронений еврейского населения г. Ростова-на-Дону, а места погрузки еврейского населения в эшелоны Вермахта на станциях Ростов-Темерник и Ростов-Западный [там же]. Некорректными (фальшивыми) оказались приложенные к Акту №1231 протоколы опросов нескольких жительниц Второго Змиёвского поселка [22, л.143-157], а также протокол опроса жительницы Второго Змиевского посёлка Хильченко Александры Андреевны [23]. Эти протоколы опросов нельзя использовать в качестве доказательства расстрела (отравления) еврейского населения Ростова 11 августа 1942 г. в Змиевской балке [24, 3724-3736] и [11, 89-99]. Три брата Шейвэ были признаны судом «за шпионаж и участие в контрреволюционной организации», и по приговору суда расстреляны за это [5, 271]. Отец Шейвэ привлекался в 1935 г. к уголовной ответственности по подозрению в шпионаже в пользу гитлеровской Германии, длительное время находился под стражей [5, 380]. Муж Шейвэ и сама Шейвэ также подозревались в принадлежности к троцкистской организации. Муж был троцкистом, погиб в 1937 г. от сердечного приступа [там же]. По одной из версий он покончил с собой, не сумев совладать с навязчивым страхом стать жертвой сталинских репрессий [1, 569]. Обе дочери Шейвэ коллаборационисты [1, 90]. То есть все семь близких родственников Шейвэ были на стороне гитлеровцев. Поэтому гитлеровцы не могли причинить вред Шейвэ, арестовать и уж тем более расстрелять её и её дочерей-коллаборационистов. Находиться в г. Ростове-на-Дону накануне второй оккупации Шейвэ не могла ни при каких обстоятельствах. Поскольку Шейвэ была троцкистской, то есть врагом советского народа, была близкой родственницей 5 (пяти) троцкистов, трое из которых занимались шпионажем в пользу гитлеровской Германии, то её по этому признаку советские контрразведывательные органы обязаны были удалить из прифронтового г. Ростова-на-Дону, - переселить в глубокий тыл или арестовать. При регистрации брака Шейвэ с Фейвел Шефтель 1 июня 1912 г. сделана запись в регистрационной книге синагоги г. Ростова-на-Дону. Из содержания этой записи следует, что на дату 01 июня 2012 г. у Шейвэ нет высшего образования, нет профессии врача, нет научного звания, и она не является научным сотрудником (учёным). В то же время её муж записан как «лекарь, ветеринарный врач», хотя он «не имел медицинского образования, а приобрёл медицинские знания на практике» [5, 165]. В Берлине 17 декабря 1913 г. при регистрации рождения старшей дочери Ирмы сделана запись о родителях. Из этой записи следует, что у Шейвэ нет высшего образования, нет профессии врача и нет научного звания. [5, 185]. В то время как на отца ребёнка – Ф. Шефтель запись о профессии врача сделана, хотя он не имел медицинского образования и диплома, а «медицинские знания приобрёл на практике» [5, 165]. В 1922 г. Шейвэ не сдала государственный экзамен, и вынуждена зарабатывать на жизнь шитьём [5, 219] и [1, 493]. Следовательно, на даты 1912, 1913 и 1922 гг. Шейвэ не имела образования врача, и уж тем более не имела научного звания. В качестве Докторской диссертации Сабины Шпильрейн некоторые исследователи указывают научную статью «Описание одного случая шизофрении» («Über den psychologischen Inhalt eines Falles von Schizophrenie (Dementia praecox)», опубликованную в европейском журнале «Ежегодник психоаналитических и психопатологических исследований» №3/1 за 1911 г. («Jahrbuch für psychoanalytische und psychopathologische Forschungen III 1911 1.Hälfte» [27, 329-400]. По совокупности признаков и по отзывам учёных на эту статью, делается обоснованный вывод, что автор этой научной статьи немецкий мужчина С. Шпильрейн (S.Spielrein). В Официальной биографии указано, что 21 и 22 сентября 1911 г. в г. Веймаре, в отеле «Наследный принц» проходил Третий Международный психологический конгресс. [5, 158]. По мнению Лотана Г.Ц. конгресс в г. Веймаре проходил в другие даты – 25 и 26 сентября 1911 г. [1, 70-71]. Считалось, что якобы на этом конгрессе Шейвэ впервые выступила как учёный с докладом. Однако на традиционной групповой фотографии Третьего международного психологического конгресса Шейвэ нет [5, 158]. Следовательно, в работе этого конгресса Шейвэ участие не принимала. О Шейвэ не было ни каких упоминаний в научных публикациях, о ней не было ни каких сообщений, и не было ни каких свидетельств её научной деятельности до середины восьмидесятых годов. В классическом труде Эрнеста Джонса «Жизнь и творения Зигмунда Фрейда» 1953 г. имя Шейвэ не упоминается ни разу [30]. В Фундаментальном труде Аткинсон Р.Л, Аткинсон Р.С. «Введение в психологию» 2007 г., выдержавшему множество изданий на нескольких языках, нет упоминаний об учёном с именем С. Шпильрейн [31]. В фундаментальном издании по психоанализу Лапланш Ж., Понталис Ж.-Б. «Словарь по психоанализу», вышедшем в 1967 г., и выдержавшему 12 изданий, даются ссылки на многие работы ведущих психологов и психоаналитиков мира, но имя С. Шпильрейн не упоминается ни разу ни в тексте, ни в ссылках [32]. В научной работе Нэнси Чодоров «Вклад женщин в психоаналитическое движение и терапию» 1987 г. нет информации о Шейвэ вообще [33]. Норвежский профессор Саугстад Пер в своём фундаментальном труде «История психоанализа. От истоков до наших дней», изд. 2008 г. ни разу не упоминает учёного с именем Сабина Шпильрейн [34]. Таким образом, запись на доске о том, что Шейвэ якобы была «психоаналитиком» некорректна, - не подтверждается архивными материалами и опровергается совокупностью доказательств. У Шейвэ нет заслуг перед г. Ростовом-на-Дону и нет заслуг перед Отечеством. Прежде всего, следует помнить, что Шейвэ и её близкие родственники были троцкистами. Троцкисты составляли основную силу иностранного влияния на территории России (СССР), и основу агентурной сети враждебных государств, в том числе гитлеровской Германии. В ноябре 1945 г. советские учёные-историки, вернувшиеся с фронтов Великой Отечественной войны, прямо указали кто такие троцкисты и какова их роль в подготовке и осуществлении гитлеровской агрессии против СССР: «Главным вдохновителем и организатором всей этой банды убийц и шпионов был иуда Троцкий… Они (троцкисты) готовили поражение СССР в случае нападения на него империалистов, они стали пораженцами по отношению к рабоче-крестьянскому государству, они стали презренными слугами и агентами немецко-японских фашистов» [41, 312]. Шейвэ была троцкистской, была дочерью троцкиста, бывшего длительное время под арестом по подозрению в шпионаже в пользу гитлеровской Германии, была сестрой трёх братьев троцкистов, осужденных за шпионаж и участие в контрреволюционных организациях, была женой троцкиста, а также матерью двух дочерей-коллаборационистов. По ряду признаков можно определить, что Шейвэ сотрудничала с немецкой военной разведкой – Абвером, что исследовано ниже. В этой связи заслуживает внимание информация нидерландского исследователя Ванинга А.В. о деятельности Шейвэ в начале Великой Отечественной войны, дате и обстоятельствах её смерти. Ванинг указывает, что до 1983 г. считалось, что Шейвэ и её старшая дочь Рената погибли в 1941 г. в результате «одной из сталинских чисток», и что их гибель была связана с оккупацией г. Ростова-на-Дону гитлеровскими войсками [25, 3]. Ванинг уточняет, что «Захватив город в 1941 г., немцы не тронули С. Шпильрейн и ее семью. Однако при повторной оккупации в 1942 г. С. Шпильрейн была убита вместе с дочерью Ренатой и, возможно, Евой (есть слухи, что Еве удалось спастись и покинуть Россию)» [25, 8]. Затем Ванинг заявляет, что «лишь совсем недавно ее родные выяснили, что она погибла в июне или июле 1942 г.» [25, 3]. Эта информация содержит в себе несколько взаимоисключающих противоречий. Противоречия устраняются, если принять во внимание, что Шейвэ и её старшая дочь Рената были троцкистами и сотрудничали с гитлеровскими спецслужбами - действовали в 1941 г. в г. Ростове-на-Дону против советских войск. Для сотрудничества с гитлеровскими спецслужбами у Шейвэ был стойкий мотив. Прежде всего, это ненависть к России (СССР), ненависть к русскому (советскому) народу. В Официальной биографии указано: Отец Шейвэ любит Германию – он германофил… [5, 30]; Шейвэ сотворила себе духа-покровителя, который говорит с ней на немецком языке [5, 30].; Шейва «…хочет быть как можно дальше от России» [5, 147]; «она не хочет назад в матушку Россию» [5, 165]; Шейва «не может представить себе жизнь в клаустрофобической тесноте раздольной царской России» [5, 167]; «Отвращение к жизни в царской империи глубоко укоренились в душе Сабины» [5, 168]; Шейвэ указывает в официальных документах в 1923 г.: «… я всю свою жизнь провела за границей, в основном в Швейцарии, и я не знаю Россию и не хотела бы ни в коем случае там оставаться» [5, 238]; её кумир психиатр доктор К.Г. Юнг был немецким нацистом, проходил службу в вооружённых силах гитлеровской Германии [5, 76]. Её учитель З. Фрейд ненавидит Россию и русский народ, участвует в информационной войне против СССР. Шейвэ еврейка, положение евреев в России и в Швейцарии видятся ей крайне трудными, евреев обвиняют во многих бедах [5, 312]. После беспорядков в России и покушений на царя введён закон ограничения 3-мя процентами евреев среди студентов в России и в Европе. Однако «60-70% русских студентов в швейцарских вузах были еврейского происхождения» [5, 104]; в годы Первой мировой войны в России евреев называют предателями и шпионами [5, 203]. Знаменитость (известность) Сабине Шпильрейн придала ни её созидательная научная деятельность, а половая распущенность, широко распространённая «скандальная известность», возникшая в связи с интимными отношениями с её лечащим врачом гитлеровским нацистом К.Г. Юнгом и запутанные отношения с лечащим врачом сионо-нацистом С. Шломо (З. Фрейдом). Исследователи прямо указывают, что «Шейвэ приобрела дурную славу, она наиболее известна своей любовной связью с Карлом Юнгом» [5, 553]. Известность Шейвы неприлична – она «героиня скандальных хроник» [1, 13]. К.Г. Юнг её не лечит, она ни каких гонораров, ни К.Г. Юнгу, ни больнице не платит [5, 554]. Интимные отношения К.Г. Юнга с пациенткой не что иное, как серьёзный профессиональный проступок. К тому же Шейвэ продолжает болеть, - у неё ярко выражены симптомы шизофрении [5, 555]. Разразившийся «гнусный скандал» стал широко известен [5, 558]. Шейвэ распространяет слухи о том, что К. Юнг разведётся со своей женой и женится на ней. «Сабина приходит к Юнгу домой, чтобы поговорить о том, что слух, гудящий об Юнге, вовсе происходит не от неё». [5, 559]. Известность как «скандальная личность» Шейвэ получила ввиду того, что «в круговорот бурного, сложного и довольно длительного трансфертного романа Сабины Шпильрейн и Карла Юнга были втянуты родственники, друзья и коллеги из нескольких европейских стран. Анонимки, разговоры, переписка, визиты, обвинения, контробвинения, оправдания, слухи» [46, 37]. Таким образом, скандальная известность половой распущенности Шейвэ и нарушения этических норм её лечащих врачей, вступивших в интимную связь с психически больной пациенткой, находящейся в беспомощном состоянии, не могут быть основанием для увековечивания памяти «знаменитой ученицы К.Г. Юнга и З. Фройда». Ситуация с фотографиями Шейвэ также доказывает, что «комплекс информации «Сабина Шпильрейн» есть ни что иное как мифологема. Наиболее распространённым портретом Шейвы является фрагмент фотографии 1919 г. «Сабина Шпильрейн среди сотрудников Института Руссо под руководством Э. Клапареда» [1, 31]. В Официальной биографии указано, что Шейвэ пребывала в женевском Институте Руссо с сентября 1920 г. по май 1923 г. [5, 379]. Поэтому утверждать, что на указанной групповой фотографии 1919 г. рядом с профессором Э. Клапаредом стоит именно Шейвэ ни в коем случае нельзя. Личный архив Шейвэ, оставленный в Институте Руссо г. Женева в 1923 г., вне всякого сомнения, содержит семейные и личные фотографии, а также документы с заверенными фотографиями Шейвэ. Но владельцы архива не желают предъявить эти фотографии и документы исследователям. Таким образом, групповая фотография 1919 г. сотрудников Института Руссо предназначена для подтверждения мифологемы «Сабина Шпильрейн». Широко распространённый фотопортрет «Сабина Шпильрейн в Женеве» [1, 31], в виде фрагмента с указанной групповой фотографии не является фотографией Шейвэ. Мифологема «Сабина Шпильрейн» наряду со многими другими мифологемами – часть психологической войны против СССР, в настоящее время против Российской Федерации. Подрывную психологическую деятельность против РФ ведёт «объединённый запад», используя при этом методы, разработанные в рамках «Программа Зигмунд». Для понимания сути этой программы в настоящее время необходимо обратиться к недавно рассекреченному документу «Директива Совета национальной безопасности США 20\1 от 18 августа 1948г.» [52, 21]. В Директиве указаны основные методы ведения психологических войн против славян (братских народов России): разжигание розни между различными народами и между различными религиозными конфессиями; отрыве молодёжи от старшего поколения; внедрение культов разврата; поддержание безнравственных деятелей искусства; подавление нравственных деятелей искусства; искажение настоящей истории исконных и коренных народов; распространение ложной истории, унижающей русский народ и возвышающей европейский; подавление правдивых историков, изобличающих европейских пропагандистов; распространение культа западного образа жизни; способствование наркотизации, алкоголизации и т.д. Информации о «талантливой учёной психоаналитике Сабине Шпильрейн» впервые появилась в восьмидесятые годы [2, 53]. Необходимо выяснить происхождение этой информации. В Официальной биографии указано, что Шейвэ в 1923 г. якобы оставляет свой коричневый чемодан средней величины с личным архивом (дневники, документы, личные бумаги, письма родителей и братьев, письма подруг и коллег, переписку с З. Фрейдом и К.Г. Юнгом) у профессора Э. Клапареда в Женевском Психологическом институте [5, 238]. Через 54 года в 1977 г. этот чемодан был якобы случайно обнаружен в подвальном помещении дворца Вильсон во время ремонта [5, 357]. О том, что вместе с чемоданом Шейвэ были обнаружены и иные архивные материалы других лиц, в Официальной биографии не указано. То есть этот «чемодан» был один единственный, он был якобы у профессора Клапареда в одном месте, а затем непонятно как оказался в другом оживлённом месте, где простоял много-много лет не обнаруженным. Что, конечно же, не возможно. Удивительно и то, что «строители, обнаружившие этот чемодан во время ремонта, сообщил о своей находке психоаналитикам» [2, 53]. То есть рабочие-ремонтники были настолько образованы и осведомлены в психоанализе, хорошо знали кто такая Шейвэ, что сразу поняли, что чемодан нужно отдать именно психоаналитикам! Описываемый случай с «чемоданом» Шейвэ фантастичен. Более вероятно, что материалы о Шейвэ, прежде всего её переписка в виде перлюстрированных копий писем, сохранены некоей европейской спецслужбой, откуда и происходят вбросы «документов» в рамках очередной информационной войны против русского (российского) народа. Из содержимого чудом сохранившегося «чемодана» написаны множество различных публикаций. Однако фотокопий писем и иных документов нет в приложении к Официальной биографии, в других публикациях, а также нет в свободном доступе, они якобы находятся в частном архиве в Женеве [5, 287 и 295]. Вызывает настороженность информация, что, оставив свой архив (дневники и письма) в Женеве, Шейва сделала их копии, над которыми она работала в Ростове [5, 256]. Следовательно «чемоданов» было как минимум два, один из которых находился в г. Женеве у профессора Клапареда, а другой находится до сих пор в г. Ростове-на-Дону у неизвестного лица. Достаточно основания считать, что некоторая часть «писем Шейвэ» из «чудом сохранившегося чемодана» фальшивые, так как в некоторых письмах Шейвэ автор указан как мужчина [2, 31 и 35]. Тем не менее, по мнению современных психоаналитиков, этот, случайно обнаруженный в «чемодане» архив «может заставить нас пересмотреть не только отдельные положения теорий З. Фрейда и К. Юнга, но и задать гораздо более широкое проблемное поле – для осмысления проблем и перспектив взаимодействия самых различных духовных и культурных традиций» [2, 55]. Есть основания ожидать, что в будущем появится ещё и «третий чемодан» с рукописями Шейвэ. Ведь после 1931 г. её работы в западноевропейской и советской печати не появлялись, а «учитывая её тяготение и привычку к письменному выражению своих состояний и идей, было бы логично полагать, что в течении этих трудных лет она что-то фиксировала на бумаге. Никаких достоверных сведений об этом пока не обнаружено. Но поиски продолжаются» [5, 383]. Таким образом, вне всякого сомнения, в будущем мировая психиатрия и в целом человечество могут быть «обогащены» «творческим наследием Шейвэ», которое чудесным образом «случайно» будет найдено в «третьем чемоданчике Шейвэ». Появление информации о Шейвэ в восьмидесятые годы прямо доказывает, что мифологема «Сабина Шпильрейн» разработана в разгар «холодной войны» объединённого запада против СССР. Таким образом, комплекс информации «Сабина Шпильрейн» есть мифологема, составленная несколькими авторами из разных стран, которые находили исходные материалы в различных источниках, ориентируясь на фамилию «Шпильрейн». Так как фамилия «Шпильрейн» достаточно распространённая, то не все найденные материалы относились к Шейвэ и её родственникам, что и привело к значительным расхождениям и взаимоисключающим противоречиям в её вымышленной биографии (мифологеме). Главной отличительной чертой русского и советского человека является его высокая духовность, выражающаяся в преобладании в человеке высоких интеллектуальных и нравственных качеств. Высокая духовность советского воина в годы Великой Отечественной войны стала решающим фактором победы советского народа над гитлеровской Германией. 24 апреля 1944 г. командующий Третьим Белорусским фронтом генерал-полковник Иван Данилович Черняховский, выступая на слёте разведчиков фронта, сказал: «Все мы – от генерала до командира взвода должны научиться командовать возвышенным духом наших солдат…» [55, 165]. Президент Российской Федерации В. Путин 21 апреля 2025 г. утвердил закон №74-ФЗ «Об увековечении памяти жертв геноцида советского народа в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов» в котором указано: «…почитание силы духа советского народа… является священным долгом всех граждан…» [56, С.1] Мифологема «Сабина Шпильрейн» нацелена на замещение высокодуховного нравственного начала русского (советского, российского) народа безнравственными животными инстинктами, что в конечном итоге ведёт также и к подрыву обороноспособности Вооружённых сил Российской федерации. Следует иметь ввиду, что большая часть вышедших в России публикаций о Шейвэ (Сабине Шпильрейн), составлена авторами, которые добросовестно заблуждались, воспринимая от зарубежных коллег исходную информацию о Шейвэ как подлинную. Архивные материалы о Шейвэ и её близких родственниках за многие периоды их жизни большей частью или некорректны, или полностью отсутствуют [2, 16]. Сделать категоричный вывод о роде деятельности в г. Ростове-на-Дону Шейвэ и её старшей дочери Ренаты, вследствие чего они были расстреляны в 1941 г. в результате «одной из сталинских чисток» [25, 3], будет возможно после предоставления исследователям свободного доступа к уголовным делам в отношении Шейвэ, в отношении её трёх братьев, в отношении её отца, в отношении её мужа, и в отношении её старшей дочери. Все они или были осуждены или находились под следствием за шпионаж и принадлежность к антисоветским организациям. Таким образом, надпись на Мемориальной доске ошибочна по основным биографическим данным Шейвэ, и абсурдна по содержанию, поскольку знаменитость Шейвэ скандальная, связана с её половой распущенностью и с нарушением этических норм её лечащими врачами, вступивших в интимную связь с психически больной пациенткой. Заявление и иные документы об установке Мемориальной доски С. Шпильрейн оформлены не корректно. Архивными материалами заслуги трёх лиц, имена которых указаны на Мемориальной доске, а также факт проживания Шейвэ в доме 83 по ул. Пушкинской не подтверждены. Установка Мемориальной доски Сабине Шпильрейн (Шейвэ Нафтульевна Мошкович/Шефтель) на доме 83(97) по ул. Пушкинской в г. Ростове-на-Дону некорректна. | |
| Категория: Люди, известные и не очень. | Добавил: pletmash (30.05.2025) | |
| Просмотров: 99 | Нравится: 0 | Комментарии: 3 | |
| Всего комментариев: 3 | ||||
| ||||
Copyright MyCorp © 2025 | 