Статьи, очерки, зарисовки

Некрологи обычно посвящаются людям. Однако в Ростове в пору уже составлять их и памяти много чего другого. Сегодняшний - о весьма старом по Ростовским меркам здании, доме супруги доктора И.Г.Рындзюна на Социалистической 94, но, так как дом без своего хозяина не бывает, начнем с краткого их жизнеописания.
Илья Гилеле(е)вич, около 1854 года рождения, лекарь по образованию, выпускник Императорской Военно-Медицинской Академии, поселился в Ростове в 1885 году. Уже через 2 года в основной ростовской газете, «Ведомости городской управы» появилось рекламное сообщение о том, что "с 1-го Октября 1887 г. открывается в г.Ростове родильный приют доктора Рындзюна, занимающий совершенно отдельный дом по Темерницкой улице №72, третий от угла Казанского переулка, против дома Башмакова…. При родильном приюте состоят 2 доктора: женщина-врач Богданович и д-р Рындзюн, из которых каждый по очереди дежурит день и ночь, и кроме того ещё и акушерка…». Частный род.дом доктора впервые открылся по другому адресу.
Если произвести небольшое расследование, то можно понять, что сегодняшний адрес приюта был здесь:

Темерницкая 72
Ранее, дом Ф.Вербицкой и Д.Синельниковой, с 1887 до сегодняшнего времени адрес не поменял.
Очевидно, что в это время доктор был ещё холостым, хотя и не молодым, человеком. Это только через 10 лет у него будет семья, состоящая из супруги Матильды Борисовны, 30 лет от роду и трёх девочек-дочек, шести, трёх и двух лет от роду. У дочерей его, кстати, были вполне русские имена – Глафира, Людмила и Нина. По имеющейся ещё информации, это не весь состав их семьи. В постреволюционное время станет известен в своих кругах ещё один Рындзюн, вероятно их сын, Владимир. Без 100%-го утверждения, можно сказать, что в 1883-м году семейство приобрело на имя хозяйки, Матильды, этот самый дом, на «Социалке» 94 (тогда Никольской 92), о котором и пойдет далее речь:

(журнал «Кто главный» за 2009 г.)
«Без утверждения», т.к. всё же возможно, что покупка дома произошла раньше. На документе, указывающем на покупку, как всегда в самом нужном месте, проявился огрех – клякса, скрывшая читаемость этого места.
Клиника Рындзюна, прежде, чем переехать сюда, ещё раз поменяла свой адрес. Новое упоминание про адрес лечебницы, встретилось в прессе того времени за август 1888 года. Это был дом Иванова на углу Казанской и Казанского, «против Казанской церкви», а ещё как вариант «против общества взаимного кредита». Дома разных Ивановых на Казанской были в 1897-м под №№ 55, 44. Кредитное общество – это дом бывший в 1904 г. далеко не здесь, а на углу с нынешним Семашко, поэтому, думается такая форма объявления подавалась для краткости печатного объёма, т.к. почти на интересующем нас углу есть и сегодня большое историческое здание бывшее «Общества взаимного кредита приказчиков», или в последнее время, до 1990-х г.г.театр музкомедии. Таким образом, возможным новым адресом клиники стал или этот дом:


или тот, что частично попал в этот же кадр, дом в последствии ставший так же владением семейства Рындзюн. Тот или другой это был адрес, утверждать трудно, но в любом случае второй дом после приобретения, новыми хозяевами был построен заново и красиво (это сегодня он такой…):


В нём (в новом здании), как утверждают некоторые, располагались квартиры под сдачу на проживание и номера для, прибывающих на лечение лиц, в то время, как сама клиника была в доме на Социалке, то бишь Никольской. Это и был интересующий нас, последний адрес, который с 1896 года уже можно найти в справочниках тех лет. Клиника за это время сильно изменилась. От родильного приюта она перешла к новаторскому для того времени статусу электро- и водолечебницы. Каков был процент излечения клиентов это совсем другой вопрос, но клиника работала.


Доктор издал книгу – своего рода учебное пособие по вопросам своих лечебных методов…
Дата постройки дома не известна, как неизвестно и то, были ли в его жизни серьёзные переделки. Известно только, что накануне перевода сюда клиники хозяева провели в дом водопровод, из за чего им пришлось «повоевать» с городской думой по вопросам финансовых разногласий. Изображение дома встречается, по меньшей мере, на трёх открыточных видах старого Ростова.


Здесь 2 из них. Изображения на них приблизительно поры 1900-го года. Открытки взяты мной, простите, не помню, откуда, скорее всего с «Молотка». Изображения на них почти одинаковы, но я разместил именно их, т.к. здесь имеется интересная деталь, очень красивая тонкость – некий купол на соседнем здании, не то установленный позже, чем на другом виде, не то наоборот, устраненный ко времени второй съёмки. В разное время в доме снимали комнаты и лица юридических профессий, и доктора других направлений работы (в основном стоматологи).
….. Прошли годы. Колесо истории безжалостно проехалось по судьбам многих. Рындзюны покинули свою Родину, а дом остался. Его разгородили на комнатки и с большим удовольствием забыли о медицинском его значении. В нём поселилась коммуналка и всё, что происходило дальше, только способствовало умиранию дома. Коммуналка – значит общее, а значит и ничьё. Дом ветшал, трещал, проседал… И наконец, был выселен. Вот уже лет 10 как он стоит совершенно одинокий и почти пустой. Его, сначала включив в реестр памятников городской архитектуры и культуры, некто оттуда же исключил, чем приговорил дом к гибели. Вот истинная цена слову административного работника, вот живая иллюстрация к тому, что бездействие, это тоже действие. Общественность возмутившись не дала сломать дом. Инициативой Ростовской секции ВООПИиК, движения «МойФасад» и рядовой, неРВАНОдушной общественности была проведена процедура прощания с «несносным домом» .
В то время ликом дома стал пыльный, забеленный многими слоями побелки лепной барельеф со стены внутри дома:


(Хранитель дома, который не смог совладать с бездушием)
Несносным по причине его историчности и несносным для тех, кто, наверно не смог получить свой «материальный откат» за согласование его погибели. Кстати, господин, поставивший свою подпись на документе о сносе, хотите славы? Напишите под этой статьёй свой комментарий по этому вопросу, а лучше и подпишитесь своим настоящим именем и «слава» Вам будет обеспечена.

Акция произвела лишь половинный эффект. Дом выстоял, в открытую его ломать не стали, но пожар в нём устроили, затем закрыли стеной равнодушия и раскрыли его на распашку для любых злоумышленных действий. И дом начал умирать. Окончательно.
Вот вид его внутреннего двора в изменениях.


Левый вид появился на Темернике сразу после пожара в январе 2010 года, правый я сделал через год после пожара.
Дальше - больше.
Сегодня заброшенный вниманием дом перекосился на столько, что в нём упали ВСЕ лестничные марши,


В картинке выделено место, где остались видны крепежные закладные элементы маршей. Они целы, а разрушены именно сами лестничные пролёты.
Во дворе весьма показателен такой вид с явным сдвигом всего здания в сторону соседнего дома (Социалистическая 92)


Вид из двора на въездную арку и изнутри арки.
А это виды внутри подъезного коридора на 2-м этаже.


В окне виден дом Рындзюнов. В коридоре дома-соседа все перекрытия имеют смежный с его уклонами собственные уклоны. Они будто проваливаются в одну общую яму.
Жутко это всё. Жизнь дальнейшая дома уже опасна, а значит и не возможна.
В этот раз при фотосъемке во дворе Рындзюна попалась на взгляд неизвестно откуда взявшаяся скульптура. Это полуростовая фигура женщины со скорбным букетом и убитым лицом. Судя по тому месту, где она сейчас лежит, упала она откуда-то сверху. Не то изнутри дома, не то стояла как украшение где-то наверху, не то просто была кем-то из предыдущих жильцов дома «смородёрена» к себе домой. Накануне мы с Михаилом (Mishail_k) обменялись мнениями о возможном месте её нахождения до падения и решили, что ответа на вопрос мы не найдём. Когда я снимал её на фото, мне было неприятно видеть разбитое лицо монумента, а дома при просмотре фото по спине пробежал холодок. Передо мной лежит как настоящее, тело дамы из прошлого. Ей (скульптуре) в жизни тоже не повезло. И подумалось о бывшей счастливой женщине, матери и хозяйке большого семейства и домовладения Матильде Борисовне….


Всё.

Прошу прощения за, возможную путанность. Это от эмоций. Жаль дом. И людей жаль.